Сергей, 15 лет, Израиль, Ашдод

[Светлана Лунина]

Здравствуйте, моему ребенку 15 с половиной лет, большую часть своей жизни он не считался аутистом, диагноз был поставлен в начале 2010 года. У него синдром Аспергера, с высоким коэффициентом интеллекта. Его жизнь описывать немного долго, но наверное, надо...
Начну с детства...Как-то так получилось, что часть проблем, которые часто встречаются в рассказах родителей, которые мне еще предстоит долго-долго читать, у нас не возникла. Ребенок родился абсолютно здоровым, вовремя, с большим весом - 4.200, крупный, красивый ребенок. Он и сейчас в числе самых высоких сверстников, в районе 1.80м. Детский врач сказал, что если бы все дети рождались такими, то делать ему было бы нечего... Первые два с половиной года был дома, со мной и старшим братом, исключительно спокойный, терпеливый ребенок. На все мелкие пакости старшего брата(разница в возрасте 3 года) реагировал очень спокойно, незлобиво. Хорошо спал, хорошо ел. Улыбчивый, близкий, родной мальчик.

В детский сад не ходил, тот детский сад , который был у нас на родине, я могла видеть только с содроганием. Поэтому и не болел практически, антибиотики точно мы ему не давали. Единственно, про что я забыла в хлопотах с ребенком - прививки, хотя мне-то смой из-за сильной астмы и зверского диатеза их не делали, а вот ему... ему их делали от всего сердца и по полной программе. Увы...
Играл много - с пазлами, конструкторами, мягкими игрушками. Много, не по возрасту хорошо рисовал. Неизменный спутник во всех походах и прогулках... с удовольствием гулял, осваивал новые места... Никаких проблем с уходящим взглядом, неприятием прикосновений... Говорить, ходить, все остальные вещи, которые всегда проверяют - начал или вовремя или раньше, чем обычно у детей.

Два с половиной года... Мы переезжаем в Израиль, через полгода Серега идет в садик. Нелюбитель рано вставать, с первых же дней получает выговор от воспитательницы марокканки, - "Вам на следующий год в школу, а вы даже встать не можете...". Я со своим еще не очень бойким ивритом отпадаю - ребенку три года... какая школа... не нахожусь что ответить... через несколько дней воспитательница с улыбкой извиняется - по виду ребенка она решила, что ему пять, потом догадалась посмотреть документы. С этого момента - два довольно безоблачных года нашей жизни... Серега засыпает на руках воспитательницы, если устает, все в восторге от рисунков...Я помогаю оформлять праздники и это еще больше "покупает" воспитателей. Развитие, обучtние тому что нужно - на уровне нормы. Друзей не особо много... один друг. Мотаются вместе по садику, что-то строят, куда-то бегут, все время заняты... Потом друга переводят в ган-хова, Сергей остается один на год. На следующий год ему тоже придется перейти в ган-хова, к воспитательнице совсем другого плана.

[Светлана Лунина]

На наше несчастье, мы попали к воспитателю-методисту. То есть той, которая служит примером и образцом для других воспитателей, обучает и натаскивает начинающих. Тоже марокканка... в возрасте, худая, с холодными голубыми режущими глазами... Проблемы начались практически сразу. Чуть ли не каждый день нас встречали жалобами и жесткими требованиями немедленно повлиять на ребенка. "Я сказала нарисовать то-то... а он взял и нарисовал десять рисунков и совсем не то, что я требовала..." "Он не хочет отвечать на вопросы - он не знает, где он живет и как зовут его родителей...номер телефона" - в общем, обязательная программа. Обращаюсь к Сереге - "Ты что, действительно, не знаешь, как нас зовут?" Знает, и адрес знает, и телефон. А что тогда? Выяснилось, что каждый божий день каждого ребенка отводили в отдельную комнату и заставляли повторять ответы на обязательные вопросы. Как попугаев. У воспитателя-методиста не могло быть никаких срывов, дети должны были быть идеально натренированы. Сергей ответил раз, два... на третий раз он отвечать отказался. На мой вопрос ответил, что если воспитательница не может запомнить таких простых вещей и каждый день спрашивает, он ей говорить не будет. Память у нас, к сожалению, превосходная. Материал запоминается с первого раза и навсегда. Понять, что такая память далеко не у всех, Сергей не мог... просто не поверил мне, когда я это сказала - посмотрел на меня хитрым взглядом с улыбкой и решил, что я просто обманываю...(кстати сказать, никогда и ни при каких обстоятельствах его не обманывала). Дальше хуже - он решил наказать воспитательницу, которая непрерывно ругала нас, родителей, и отказался учить цифры. Понадобилось недели три, чтобы объяснить ребенку, что цифры на самом деле нужны не воспитательнице, а именно ему, и что это очень важно. Весь этот период возникает ощущение, что ребенок не способен запомнить элементарный порядок цифр. Через три недели примерно, после очередных моих рассказов о цифрах (у меня вообще-то педагогическое образование, университет, математика и физика), мой сын хитро улыбается и соглашается учить цифры. Еще через день-два выясняется, что у него нет никаких проблем считать не только до 10-20, как у нас требуют, но и до ста, и дальше - принцип он уже понял. Каждый поход в сад сопровождается моими просьбами и увещеваниями, что нужно немного потерпеть, и на следующий год он уже эту мегеру (это я про себя, ему никаких признаков неуважения к преподавателям) не увидит. Тогда же я с печалью увидела, что участвовать в детском празднике Сергей отказывается напрочь. То есть он вставал, выходил, куда требовалось, его натаскали... но был совершенно внутренне не там. Заканчивался год, но все мои усилия по изучению необходимого материала не увенчались успехом - воспитательница дает заключение, что мы к первому классу не готовы, и должны остаться в саду еще на год... Я иду воевать к психологам. Все мои рассказы, что и почему, и как получилось, что сын не в ладах с воспитателем успеха не имеют. Его хотят оставить в саду. Я подписываю бумагу, что все возможные проблемы в обучении, которые могут возникнуть, на моей ответственности. Нас берут в первый класс...
Продолжение следует.

[Светлана Лунина]

Первый класс. Русская учительница, со строгими порядками. Дети всегда знают, какой должен быть урок, подготовиться должны до урока, с ужасом жду , что же будет - ответственность-то на мне, на мне также три места работы в пределах одного предприятия, чтобы хоть как-то зарабаотать денег. Результат - поведение алеф, все оценки на самом высоком уровне. С тревогой звоню учительнице, спрашиваю, что с математикой - удивляется - он лучший ученик в классе. Ребенок ходит в школу с удовольствием. И хотя ему по-прежнему сложно просыпаться, делает усилия и встает. Это последний период в его жизни, о котором я могу сказать, что он хотел ходить в школу. Больше этого не будет.
К нашему огромному сожалению, в очередной раз подкрадывается засада со съемной квартирой - и хотя мы ее снимали после заверений, что жить там мы сможем хоть всю жизнь, ее собираются продавать и нам приходится искать новое жилье. Все наши усилия найти квартиру неподалеку не приводят к успеху, а горький опыт постоянных переездов, в результате чего большая часть вещей вообще не распаковывалась со времен приезда в страну, вынуждает принять решение о покупке. Новая квартира в совсем другом районе. Ехать на автобусе через весь город. Ездить ему приходится самому - старший никогда не опаздывает и выходит загодя, Сергей выходит только "вовремя", и едет один. Иногда теряет проездной и-или деньги, которые у него есть всегда и идет домой пешком. Так продолжаться не может и с нового года мы переводим его в школу по месту жительства... С этого периода начинаются наши первые настоящие проблемы.
Учительница в новой школе(кита бет, второй класс) тоже русская, но прямая противоположность предыдущей. Расписания уроков нет и не предвидится, до конца года и я и Сергей будем гадать, что она решит преподавать сейчас. Сергей начинает спрашивать, какой сейчас урок и получает в ответ волну ненависти и неприязни. Дети, по мнению преподавательницы, должны терпеливо ждать, пока она решит, что ей хочется сейчас преподавать , а уж после этого начинать готовить книжки, тетрадки и все остальное. Сергей начинает критиковать. По-взрослому, серьезно и ядовито. Мало того, что его критика раздражает учительницу, его шутки и насмешки вызывают бурную реакцию веселья в классе. Педагогический коллектив объявляет ему войну. Одно из "обычных" наказаний этой образованной дамы, например, было такое - написать 50 раз текст в три-четыре строчки. Там было что типа - я поступил неправильно, я больше не буду так поступать... Сергей пишет медленно, но очень красиво - сказываются занятия рисованием. Буквы похожи на каллиграфии из прописей. Вспомнил он о наказании уже непосредственно перед сном. Писали мы с ним часов до трех, до пол-четвертого ночи. То есть он писал, а я сидела и уговаривала его прекратить. Он сказал, что учительница сказала, что его не пустят в школу, если он не напишет. Хождение в школу в этот период еще было святым делом, хотя никакого удовольствия он уже от этого не получал. Дописав последнюю фразу, Серега порвал тетрадь, полностью исписанную за эти часы. Я обалдеваю... Говорю - что же ты покажешь? Ответ меня убил совсем - Сергей сказал, что учительница сказала написать, но не сказала принести и показать, что он написал... То есть с точки зрения формальной логики он был прав. А я еще в этот период оставалась в убеждении, что ребенок должен уважать преподавателей... Увы... Я хожу с ним в школу и сижу на уроках. Уроки невыносимы. Начинаются всегда с большими опозданиями, она всегда занята другими делами, не в силах сосредоточиться на том, что делает. Мысль преподавателя скачет, она меняет тему рассказа через каждые несколько предложений. Сергей посматривает на меня ехидно и издевательски. Это единственный период, когда я не могла убедить его вести себя так, как мы его воспитали. Извините, что так долго, но я думаю, для понимания проблемы нужно понимать и динамику изменения состояния ребенка, не только его результаты анализов.
Приду вечером с работы - допишу остальное. Осталось немного.

[Светлана Лунина]

Извините, Марина - пропало второе сообщение, которое должно следовать вслед за первым...Не могли бы Вы помочь найти пропажу? Заранее благодарна.

[Marina]

Не находится второе сообщение, Вы уверены, что оно появилось тут, а потом пропало, а может при отправке были какие-то сложности? Всегда на всякий случай перед отправкой стоит копировать длинные сообщения в буфер памяти, а потом отсылать.

[Светлана Лунина]

Попробую вставить дополнительный кусок в те, что есть... Тексту меня в Уорде, поскольку сразу все написать и отправить, под настроение, технически не плучалось))))).

Все получилось, извините за беспокойство.

[Светлана Лунина]

Тогда я мало что понимала в происходящем, всю логику событий я поняла уже потом. От "неправильного" ребенка надо было избавляться, так решила школьная администрация. К слову, "неправильность" Сережки была весьма относительной. В его же классе был мальчик, который сидел сзади Сергея и начинал на уроках ни с того, ни с сего вопить... Успокаивать его учительница даже не торопилась. Другой мальчик, долговязый и худенький , с первой парты, несколько раз за урок вставал со своего места и начинал как бы отрешенно(но на самом деле в полном сознании, видно было по глазам) бродить по классу, брал предметы с одной парты, перекладывал на другую... его она вообще не замечала. Иногда о садился на место сам. Возможность убрать такого ребенка у администрации была одна - перевести его в школу для трудновоспитуемых детей. Для перевода в эту школу существовал список тех нарушений, которыми дети должны были отличаться. В нем была агрессия, немотивированное поведение, издаваемые странные звуки и многое другое. Вот как все эти признаки в списке были - так они и были переписаны в характеристику Сергея. Когда я возмутилась, и потребовала мне объяснить, где они увидели агрессию у Сергея, за всю свою жизнь первым не ударивший никого(хотя зачатую и стоило бы), да и не отвечавший никогда на удары, мне устроили "показательное шоу". После того, как я оставила совершенно спокойного и нормального, хотя и очень язвительно настроенного мальчика после певых уроков и побежала на работу, через час меня вызвали в школу снова. И вот тогда я впервые увидела бьющегося в истерике моего сына. Его цепко держали за руки две преподавательницы, а он пытался от них вырваться, кричал, был совершенно не в себе. Издалека заорав, чтобы они его немедленно отпустили, я добилась только победного взгляда директрисы - "Ну, вот видите, совершенно ненормальный ребенок!" Ребенок, к слову сказать, сразу успокоился, я забрала его домой. Он никогда не рассказывал мне, что же они с ним сделали, чтобы довести до такого состояния. Подозреваю, что они обнаружили, что он не переносит, когда его с силой хватают и удерживают, и воспользовались этим.
Я кидаюсь в соседние школы - прошу его перевести туда, но очень благожелательные руководительницы, только что с большим сочувствием выслушивающие мою историю, как только слышат имя Сергея, сразу меняются в лице и объясняют, что все классы переполнены. В конце года мне удается добиться только того, что его переводят в параллельный класс с очень интеллигентной и понимающей учительницей. Но сделать я уже ничего не могла. На летнем совещании в муниципалитете города исключительно на основании списка жутких прегрешений из школы, которые никем не подвергаются сомнению, Сергей объявляется ребенком с проблемами в поведении и его переводят в спецшколу. К детям, которые на самом деле отвечают всем перечисленным параметрам.

[Светлана Лунина]

Несмотря на то, что в новой школе очень мало учеников и очень много воспитателей и преподавателей, первый год был просто жутким. На все мои просьбы не касаться Сергея, наша классная руководительница, усмехнувшись свысока, заявляет, что они лучше знают, как обращаться с проблемными детьми. Один из методов успокоения вышедшего из себя ребенка - метод из арсенала психбольницы , когда несколько взрослых людей хватают ребенка и силой удерживают его в зафиксированном положении. Еще раз объясняю, что он этого не переносит. Без толку. Через пару недель мне звонят на работу, требуют срочно приехать в школу, потому что у Сергея уже в течение часа кризисное состояние. Еще час я пытаюсь вырваться с работы, найти, кто меня отвезет на другой конец города и собственно дорога... Я застаю жуткую картину. Шестеро!!! взрослых людей пытаются удержать брыкающегося и отбивающегося 8-летнего ребенка(только месяц назад ему исполнилось 8),лицо Сергея багрового цвета, на лице ужас и отчаяние, все это продолжается 2 часа!!! 2 Часа он бьется в руках у шести взрослых сильных людей. Издалека ору, чтобы немедленно отпустили. Ребенка отпускают. Он идет со мной. Идет сам. Внешне спокойно. Через три квартала, которые он проходит пешком(рядом иду я, уговаривая сесть в машину, которая медленно едет параллельно) он успокаивается настолько, что соглашается сесть в машину. Дома я укладываю его в постель. Единственное, что он может сказать - "Мама, у меня болит все тело". Из кровати он не вставал два дня. Через пару недель он устраивает ответный маневр. Очень строго предупрежденный, что лазать на деревья (высотой не более 2 метров) и забираться на плоскую крышу низкого одноэтажного сараеподобного здания строжайше запрещено, он с дерева перелезает на крышу. Снимать его оттуда по правилам школы для непонятливых детей приезжает три пожарные бригады. Мне присылают счет, и за них и за вызов полиции. После моих многочисленных просьб, ребенок останавливается в своей жажде мести. С счастью, на следующий год классную руководительницу , которая лучше всех знает, как вести себя с такими детьми, убирают, на ее место приходит совершенно потрясающая Шули. И ребенок меняется на глазах.

[Светлана Лунина]

С учебой у нас нет никаких проблем. Многочисленные терапии - театром, общением с животными, разговоры с терапевтами постепенно делают свое дело. Ребенок приходит в себя. Единственно, с чем ему очень сложно справиться - с рефлексом оттолкнуть всех, кто пытается дотронуться. В этой школе такой рефлекс называется насилие, алимут. Без идеального поведения, как минимум год без "насилия" шансов у Сергея вернуться в нормальную школу нет. А он бредит тем, когда он оттуда уйдет. И хотя большинство детей в этой школе намного нормальней детей в той школе, которая вроде бы "нормальна", жизнь там дается Сереге нелегко. Чуть ли не каждое утро мне приходится еще и еще раз пересказывать ему закон об обязательном среднем образовании. Появляются друзья, правда, дети в школе быстро меняются, они возвращаются в обычные школы по месту жительства. Дети приходят к нам домой, Сергей иногда уходит к ним... Учителя расхваливают взахлеб(особенно на фоне остальных детей, основная часть проблем которых трудности в обучении, Сергей выглядит почти гением). Классная руководительница с восторгом рассказывает, что Сергей встречает новых мальчиков(там только мальчики), которые прибывают зачастую в очень буйном состоянии, разговаривает с ними, говорит, что ему вначале тоже было нелегко, что все наладится...


На следующий год он должен перейти в другую школу... Может быть, тут я сделала ошибку. Дело в том, что следующий год - последний перед переводом Сергея в среднюю школу, то есть он должен был поменять две школы, только в первую пойти при поддержке своей школы, с постепенным привыканием к новым условиям, а через меньше чем год поменять школу на еще одну - гораздо более крупную и сложную... Я побоялась такого двойного перехода. На заседании муниципалитета я прошу перевести Сергея в общую школу на следующий год. Все соглашаются, что так будет лучше для него.

[Светлана Лунина]

Я думаю, что после примерного поведения даже в критериях этой школы(нормальной школе такие и не снились), и самой лучшей учебы, остаться на еще один год для Сергея оказалось тяжелым разочарованием. В школе устраивались торжественные проводы исправившихся детей, их чествовали как героев... Сергей остался снова там же. В это же время его папа решает уйти из семьи и далее следует развод. Мне начинают сообщать из школы об участившихся случаях , когда Сергей не захотел выходить из класса и играть или разговаривать с детьми. Он остается в стороне от активных игр. Отказывается принимать участие в общих разговорах... в конце года, несмотря на мои протесты и заявления, что мне нужно, чтобы ребенок воспрянул, поверил в себя, перейдя в новую школу, и мне совершенно безразлично, будет ли он играть с детьми в этой школе(вполне возможно, что среди 8 учеников класса в этом году он не нашел особого контакта ни с кем)... Коллектив школы решает, что состояние Сергея не позволяет с уверенностью судить, что он сможет адаптироваться в обычной школе... и его оставляют еще на год... Этот год просто ужасен. Сергей практически в состоянии депрессии. Делает все, чтобы заболеть и не ходить в школу, жутко кашляет, специально простужается... Если все же в школе, роняет голову на руки и или просто спит, или находится в таком состоянии в течение всего урока. Дома уходит в компьютерные игры. В них немного оживает. Все свободное время с компьютером. Пытаясь добиться регулярных посещений школы, лишаю его компа - три дня ребенок лежит в кровати, не ест, не пьет, забастовка. Разумеется, в школу не ходит. Приходится заключать перемирие - комп возвращаю, в школу он ходит, результаты отвратительные. Не разрешает стричь волосы, длинные локоны спадают на лицо, смотрит только сквозь них, как болонка. Перестает общаться даже в том минимальном объеме, который раньше был обязателен. Ни "здравствуйте", ни "до свидания". В таком состоянии его видит наш врач педиатр. И говорит, что с ребенком что-то не в порядке. Заключение (заочное) - синдром Аспергера. Беглый осмотр психиатром школы (буквально короткий взгляд, несколько минут) - нам ставят диагноз. Мы не соглашаемся. Идем к частному психиатру, описываем всю историю Серегиного ухода в себя. Сначала речь идет о тяжелой депрессии. Медикаментозные препараты не рекомендуются. Сергей отказывается разговаривать с врачом. Вторая встреча - после моих бесконечных просьб выдавливает из себя несколько коротких ответов. Кстати сказать, после часовой встречи, в течение которой нам не удалось добиться от него ни одного слова, выходит и победно улыбается. Я отпадаю - "зачем ты устроил это представление?!?!" Ответа нет. Ответов не будет и позже. Хотя со мной он уже разговаривает, сразу после тупого молчания у врача. Диагноз подтверждается. На мой вопрос, каковы3причины болезни и что можно сделать мне говорят, что заболевание психического плана, что Сергей должен заговорить и объяснить, что его тревожит, единственное что посоветовали - антидепрессант(он так и не заговорил с ней, ни с лекарствоим, ни без), в случае проблем - больница для душевнобольных("очаровательное" место, мы там были рядом), и уж там... они найдут способ добиться того, чтобы Сергей заговорил.